uaplace

Сегодня Владимир Горянский - известный украинский театральный актёр, но полюбился публике он именно за свою кино-роль.

Народный артист Украины Владимир Горянский душой и сердцем принадлежит театру, но славу ему принесла роль психолога Константина в сериале «День рождения Буржуя». О персонаже, которого полюбили миллионы зрителей, о новых проектах, секретах профессии и о конфузах на сцене известный украинец рассказал ведущей шоу «Без краватки» на телеканале НЛО TV Иванне Онофрийчук.

Владимир, я всю жизнь мечтала взять у вас интервью, и моя мечта сбылась!
Ой, как хорошо.

Как доехали? Вы сами за рулем сегодня?
Нет, сегодня нет. Так получилось, что вы меня вырвали. Сейчас запускается новый сериальный проект под названием «Копы». Это французская франшиза, очень популярный сериал во Франции. Я уже в 10 утра был на пробах грима, костюма и так далее.

Что сейчас происходит в вашей жизни? Какие проекты, роли, поездки?
Моя жизнь состоит из семьи, работы, гастролей, съемок, театра, в котором я работаю. Так что в этом плане ничего такого особо нового нет. Новое в том, что это другое кино, это другой спектакль, это какие-то новые встречи и так далее. А вообще планов много.

После переезда в столицу вы некоторое время работали охранником в кафе. У вас были конфликты с посетителями?
Да, я подрабатывал. Ночью сторожил какое-то кафе. Правда, не понятно от кого, но не важно. Днем я тоже подрабатывал в том же кафе, которое охранял. Это были девяностые. Мне дали ключ от туалета. Но я не понимал, почему он закрыт. Я открывал дверь и туда, кто хотел, тот и ходил. А потом как-то сменщик у меня спрашивает: «Ну как, все нормально?» Я говорю: «Нормально». «Сколько заработал?», - интересуется. Я спрашиваю: «В смысле?». «Ну, с туалета сколько заработал?», - уточнил напарник. Я говорю: «Нисколько». «Как? Я же тебе ключ дал!?» - удивился он.
«Ну, я открыл туалет», - продолжил объяснять я. И тут он выдал: «Та нет, ты должен был просить 50 копеек за вход» или сколько там тогда было? В общем, мне нужно было брать деньги, открывать и закрывать. Ну, потом я это дело оставил. Не мог.

Для того чтобы вжиться в роль, актер, исполнивший роль Тарзана, две недели жил в джунглях и прыгал по деревьям. Когда Энтони Хопкинс это услышал, то очень удивился и спросил: «Неужели нельзя просто сыграть?». Вы на чьей стороне? Энтони Хопкинса или актера, который играл Тарзана?
Конечно же, Энтони Хопкинса. Во-первых, это прекрасный актер, великолепный педагог. У него, по-моему, есть театральная школа. Знаете, актеру приходится играть разные роли. И, если я играю убийцу, мне куда идти на две недели? В какое место? Абсурд.
Неужели трудно себя вообразить в джунглях, прыгающим по деревьях? Не сложно абсолютно. Тем более, во время съемок он все равно будет в этих условиях. На этой лиане можно и в спортзале повисеть, но сидеть там две недели… Для каких-то ощущений, может быть, я не знаю. Но я не вижу в этом смысла. Актер – это же искусство. Искусство. Искусственно. Достаточно, может быть, какой-то литературы, каких-то снимков, видео, чтобы накопить эту информацию, а потом ее выдать.

Вы именно так черпаете вдохновение для роли?
Когда начинаешь репетировать какую-то роль, включается подсознание. Если ты правильно входишь в это состояние репетиций, выходят какие-то приспособления, какие-то вещи. Иногда даже сам не подозреваешь, откуда они у тебя.

То есть не нужно вспоминать каких-то друзей, знакомых, которые в жизни играют свою роль, и их копировать?
Ну, почему? Иногда и это нужно. Но такой процесс может происходить и в одной комнате. Это все профессия, это работа. Человек, который играет на сцене и не видит зрителя, я считаю, не артист. Это зажатый, закомплексованный человек, случайно попавший в театр. Он же тогда ничего не видит. Он может свалиться в оркестровую яму. Он может тебя пырнуть деревянным ножом. Им же тоже можно убить. Я знаю таких артистов. Меня мой педагог учил, что трагедию нужно играть с хорошим настроением.

Серьезно?
Конечно. Ты должен получать кайф, видеть зрителя, который плачет, потому что ты так играешь. Ты обязан это видеть.

Одна из важнейших в вашей жизни – роль психолога Кости в сериале «День рождения Буржуя». Как долго вы готовились к этой роли?
Та вообще я к ней не готовился (смеется). Вы же понимаете, что у артиста часто бывает роль случая.

А работа над эмоциями?
Дело в том, что эта роль… Я совершенно случайно встретился с режиссером. В «Артеке». Меня никто не вызывал ни на какие пробы, хотя они шли уже давно. Почти весь состав «Буржуя» был утвержден. А не могли найти персонажа Костю и еще кого-то там. Ну, никак. Я вот появился, и режиссер Толя Матешко увидел, дал мне «талмуд» и сказал: «Посмотри, почитай». Я почитал. Потом пробы были. Я пришел на них и меня утвердили на роль. Хотя то, что написано в сценарии, и то, что я играл, – это два разных персонажа.

Вы переделали роль?
В общем, да. Там был какой-то психиатр с бородкой, такой: «Ну-с». Как сейчас помню. «Ну-с» чуть ли не чеховское, понимаете? Оттуда все это было.

И режиссер был не против?
Нет. Режиссер был не против. И Юрий Рогоза (сценарист сериала), который потом посмотрел материал, сказал: «Твой психиатр лучше». Так все это и осталось. А моего чудаковатого психиатра действительно полюбил зритель. И по сей день нет человека, который не вспомнил бы мне этого героя. Это приятно.

По работе вам приходится учить много текста. Как такое количество информации укладывается в вашей голове и вообще в голове любого актера?
Слава Богу, в голове моей этого ничего не остается. Есть такое понятие – «короткая память». Мы запоминаем что-то на определенный отрезок времени, не большой. Как только он проходит, с памяти все вылетает. Если процесс затягивается или вдруг переснимаем сцену в этот день, то обратно выучить текст очень трудно. Вот так как-то устроена психика. Бывает и такое.

А вы забывали текст на сцене?
Конечно, а как же?

Как выкручивались?
В театре обычно пауза зависает огромная и все смотрят друг на друга большими глазами. Если партнер не может подсказать тебе твой текст или дальше взять на себя инициативу, возникает огромная пауза. Артист ходит, заглядывает в кулисы, ищет помощника режиссера, чтобы кто-то бросил текст или к партнеру тихо подходит и шепчет: «Что я там говорю?» Если это в кино на площадке, то немножко проще: в паузе редактор может подкинуть тебе этот текст. Или режиссер скажет: «Стоп, выучите текст, поработайте над текстом».

В одном интервью журналист вас спрашивал: «Почему ваши фото называют интеллектуальными»?» На что вы ответили: «Может, потому что я сам не дурак». Как давно и как серьезно вы увлекаетесь фото?
Я не знаю. Был какой-то период, телефонов тогда еще не было, и мне в руки попал фотоаппарат. Не помню уже фирму. Я его понимал, а он понимал меня. Я тогда Лондон снимал, какие-то заграничные снимки были, потом были пейзажи и так далее. Когда я сел и все подправил на компьютере, то получились достаточно хорошие работы, они мне показались интересными, и я некоторое время увлекался фотографией. Потом немножко это подзабыл, а сейчас пришлось к этому вернуться.