uaplace

ПРЕДЫСТОРИЯ: Уроки 1918 года
Международный валютный фонд известен навязыванием жестких программ экономии погрязшим в долгах развивающимся странам в 1980-х и 1990-х годах. Однако в новом докладе организация предостерегает об опасности затягивания поясов в Европе.

27 сентября на фоне крупных демонстраций в Испании, Греции, Италии и Португалии МВФ обнародовал доклад «Перспективы развития мировой экономики» (в течение года готовятся два подобных документа). В нем изучается ряд исторических примеров, когда государственный долг развитых стран достигал 100% ВВП, и отмечается, что в каждом случае предпринимались различные шаги с соответствующими экономическими последствиями.
Один из выводов доклада заключается в том, что госдолг следует сокращать только очень медленными темпами в рамках процесса долгосрочных структурных реформ и политики, направленной на ускорение роста, вместо применения краткосрочных мер экономии, снижающих объем производства. По мнению МВФ, целевое исследование ситуации в Великобритании в 1918 году служит предостережением странам еврозоны, испытывающим проблемы.
Традиционно, когда страна сталкивается с увеличением госдолга, она может девальвировать свою валюту по отношению к валютам других государств, таким образом снизив стоимость своего экспорта и повысив конкурентоспособность. Когда Великобритания вернулась к золотому стандарту после Первой мировой войны, страна попыталась погасить долги, не прибегая к девальвации своей валюты, точно так же, как страны GIPSI (Греция, Ирландия, Португалия, Испания и Италия) пробовали расплатиться по своим долгам, не имея возможности обесценить единую валюту. В обоих случаях было предпринято сильное затягивание поясов – повышение налогов и резкое сокращение зарплат и социальных пособий в рамках процесса под названием «внутренняя девальвация».
В Великобритании 20-х годов прошлого века эта политика привела к катастрофе. Зарплаты упали, безработица выросла, и страна на десятилетия погрузилась в экономическую стагнацию. 10 лет спустя ВВП был ниже, чем в 1918 году. Сегодня после перехода к внутренней девальвации в странах GIPSI теряются рабочие места и наблюдается снижение уровня жизни.

Грег Ип, редактор журнала Economist, недавно обратил мое внимание на третью главу доклада «Перспективы развития мировой экономики», подготовленного экспертами МВФ. В ней среди прочего есть анализ кейса, весьма схожего с попытками стран еврозоны оздоровить экономику с помощью экономии и внутренней девальвации. Речь идет о возврате Великобритании к золотому стандарту после Первой мировой войны.
В докладе сказано, что Великобритания продемонстрировала рьяную приверженность политике экономии: «Чтобы достичь поставленных целей, правительство прибегло к политике, которая сочетала жесткую экономию бюджетных средств с консервативной валютной политикой. Первоначальный профицит бюджета оставался примерно на уровне 7% ВВП на протяжении всех 20-х годов. Это было достигнуто благодаря масштабному сокращению расходов, попавших под так называемый «топор Геддеса», и сохранению высоких налогов, введенных во время войны. На валютном фронте Банк Англии повысил в 1920 году процентные ставки до 7%, чтобы обеспечить возвращение к довоенному паритету, что вкупе с возникшей дефляцией привело к небывалому росту реальных процентных ставок».
Печально об этом говорить, но фея доверия так и не явилась. Великобритания пережила затяжную стагнацию еще даже до начала Великой депрессии. И ей даже не удалось уменьшить долю долга по отношению к ВВП, потому дефляция и медленный рост нивелировали все положительные результаты экономии.

Все так же, как и было
Блог Alphaville, принадлежащий Financial Times, недавно изучил архивы New York Times, чтобы выяснить, что люди говорили о валютной политике в 1929–1933 годах. В результате на свет появилась замечательная статья, обнадеживающая и тревожная одновременно.
Сегодняшние дискуссии и дебаты на эту тему тоже звучат одновременно обнадеживающе и тревожно.
«Знаете ли вы, например, что в 30-е годы люди были так же озабочены инфляцией, вызванной порчей монеты и печатанием денег, как и в наши дни? – написала репортер Изабелла Каминска в посте для Alphaville 24 сентября. – И это несмотря на то, что Великая депрессия в США стала одним из лучших примеров затяжной дефляции».
Ладно, вот обнадеживающая часть: я дипломированный экономист, опирающийся в своей работе на модели, и главное оправдание моего существования заключается в том, что основы экономической науки с течением времени почти не меняются. Разумеется, я не думаю, что вы стали бы применять кейнсианскую теорию для изучения экономики Римской империи в правление Диоклетиана, но они достаточно стабильны, чтобы у крупных финансовых кризисов, между которыми несколько поколений, были одни и те же черты, или чтобы ловушка ликвидности образца 30-х годов прошлого века была схожа с ловушкой ликвидности XXI века.
Альтернативный взгляд заключается в том, что все зависит от специфики, что наша современная экономика, в которой доминирует сфера услуг, производство глобализировано, есть Интернет и все прочее, не имеет ничего общего с экономикой наших дедов и все правила иные. В случае с очень большими периодами времени это верно. Как я уже говорил, экономика времен Диоклетиана или любая экономика, основанная на сельском хозяйстве, вероятно, полностью отличается. Но экономика времен Джона Мейнарда Кейнса (и Франклина Рузвельта), как выясняется, была в достаточной степени похожа на нашу, чтобы можно было применять те же модели.
Теперь перейдем к тревожной части. Раз мы сталкивались с этим прежде и имеем в своем распоряжении модели, которые позволяют проанализировать ситуацию и в прошлом, и в настоящем, это большой провал экономики как практической дисциплины, что мы повторяем споры наших дедов (и совершаем те же ошибки). Отчасти это отражает нежелание политиков использовать то, что нам уже известно. Мои постоянные читатели не удивятся, если я скажу, что сложившаяся ситуация отражает стремление многих экономистов забыть то, что мы уже знаем, и вытекающую отсюда нехватку профессиональных рекомендаций.
Вот и выходит, что, отказываясь учить уроки истории, мы обречены повторить ее.

Пол Кругман